Ей больше было некого обнять,
Теплом душевным не с кем поделиться.
Казалось, молодость так долго будет длиться,
И не придётся никого терять.
Война забрала мужа и отца,
Остались в хате вдовы да сироты.
Как будто жизнь на счастье выделяла квоты,
Но не дошла до нужного крыльца.
Потом и сын покинул отчий дом:
Погнался за рублём, да на чужбину.
Известие пришло, что где-то в драке сгинул;
В деревне все судачили о том.
Так и осталась жить совсем одна.
Года считала, ожидая смерти,
Как вдруг однажды в этой странной круговерти
Ей на крыльцо подбросили кота.
Совсем малыш. Так жалобно пищал.
Он был не нужен в этом мире бренном,
Но сжалился Господь, найдя в нашей вселенной
Ему родную душу и причал.
Она к нему нагнулась не спеша.
К себе прижав, баюкать нежно стала.
Всех добрых слов на свете будет слишком мало,
Чтоб описать, как расцвела душа.
Теплом душевным не с кем поделиться.
Казалось, молодость так долго будет длиться,
И не придётся никого терять.
Война забрала мужа и отца,
Остались в хате вдовы да сироты.
Как будто жизнь на счастье выделяла квоты,
Но не дошла до нужного крыльца.
Потом и сын покинул отчий дом:
Погнался за рублём, да на чужбину.
Известие пришло, что где-то в драке сгинул;
В деревне все судачили о том.
Так и осталась жить совсем одна.
Года считала, ожидая смерти,
Как вдруг однажды в этой странной круговерти
Ей на крыльцо подбросили кота.
Совсем малыш. Так жалобно пищал.
Он был не нужен в этом мире бренном,
Но сжалился Господь, найдя в нашей вселенной
Ему родную душу и причал.
Она к нему нагнулась не спеша.
К себе прижав, баюкать нежно стала.
Всех добрых слов на свете будет слишком мало,
Чтоб описать, как расцвела душа.