Заборами, средь улиц незнакомых
Кот пробирался, выгнанный из дому.
Поникший хвост и в животе тоска
По колбасе и миске молока.
Тощ, полосат, не слишком симпатичен,
Он с детства был к бездомности привычен,
Но и ему однажды повезло,
Судьбой к хозяйской печке занесло:
Купец, узрев мышиный хвост у булки,
Поймал его в пустынном переулке.
Чесал за ушком, говорил: «Кис-кис!»
И гладил с уваженьем сверху вниз,
Принес домой, на кухне сделал главным
И молоко давал ему исправно,
Но только тот повывел всех мышей,
Хозяин раз! – и вытолкал взашей.
На пустобрюшье, в сырость, спозаранку,
Влача обиду, как пустую банку,
Поплелся кот неведомо куда.
Авось, устанет вслед идти беда.
Шел до полудня по верхам заборов,
Глядь, во дворе котяра, точно боров,
Толстенный рыжий с мордой, что ушат,
Лежит, а рядом мыши мельтешат.
Натужась скопом волокут из миски
Кусок им недоеденной сосиски,
А рыжий даже ухом не ведёт.
«Лови! Лови скорей! Еда уйдет!
Кричит ему бездомный кот с забора,
Не предавай кошачий род позору!
Дурак, лови! Не можешь? Так я сам!»
И прыг во двор, аж искры по усам.
Хватает, ловит, без пощады душит,
А рыжий мышек заслоняет тушей,
Шипит: «Уймись, безмозглый идиот!
Те на отлов, а эти на развод!
Да успокойся ты, проклятый леший!»
Незванный гость от этих слов опешил:
«Развод мышей? Зачем?» А тот ему:
«Кот нужен, если мыши есть в дому!»

Увы, и средь людей таких немало,
Чью совесть жадность ленная сломала.
Неблагодарность в мире сеет зло,
Будь справедлив, чтоб честному везло.